«...если все же выяснится, что по всей видимости, не совсем это будет верно...»©

В прошлый раз мы узнали, что Г.Р. Еникеев, автор книги «Корона Ордынской империи», считает, что всю историю монголов придумали китайцы и Рашид ад-Дин, доверять же стоит не им, а Валиди Тугану, который, будучи башкиром, считал себя татарином.

И посмотрим, соответствуют ли этнические признаки и свойства «древних монголов» признакам и свойствам этноса современных халха-монголов — в достаточной мере, чтобы первых можно было считать предками вторых, и если все же выяснится, что по всей видимости, не совсем это будет верно, то попробуем также определить, какому из современных этносов все эти признаки соответствуют более всего.

В выходных данных книги значится редактор. Нет, честное слово!

...касаясь вопроса о происхождении Чынгыз хана, Л. Н. Гумилев указывает на точку зрения русского академика, историка-востоковеда В. П. Васильева, сведения из трудов которого редко приводятся в официальной истории о Монголах...

Значит, «сведения редко приводятся»? Согласно предоставленной самим же автором «Короны» биографической справке, российский востоковед В.П. Васильев родился в 1818 году, а скончался в 1900. За столетие с лишним наука не могла самую малость продвинуться вперёд, сделав выводы Васильева неактуальными?

...а если эти сведения и упоминаются, то не раскрывается суть их содержания — просто указывается в основном, что точка зрения академика В. П. Васильева «не обоснована», без приведения каких-либо аргументов.

Первый же аргумент, который приходит в голову — Васильев основывался на неверном переводе источников. Например, одним из главных достижений Васильева справедливо считается опубликованный в 1857 году перевод китайской книги «Мэн-да бэй лу» («Полное описание монголо-татар»), написанной современником монгольских завоеваний. В 1975 году был опубликован новый перевод, сделанный Н.Ц. Мункуевым. Какие же претензии возникли у историков к переводу Васильева?

...“Записка о Монголо-Татарах” В.П. Васильева в настоящее время должна быть пересмотрена и дополнена комментарием. На слабость и ошибочность перевода В. П. Васильева в свое время было указано П. Пельо. … Б.Я. Владимирцов после появления упомянутых “Замечаний” П. Пельо также писал об ошибочности перевода В.П. Васильева...

Работа В.П. Васильева по существу местами представляет собой пересказ, а не точный перевод оригинала. Но во времена В.П. Васильева вольный пересказ китайских источников, как известно, был обычным явлением. В этом отношении его труд не составляет исключения. В нем есть неточности и ошибки. Например, фраза: И чан вэнь би шэн юе жи (л. 3а) “[Я, Хун,] также часто спрашивал у них дни и месяцы [их] рождения” — была переведена В.П. Васильевым: “Мне несколько раз случалось спрашивать число месяца”, хотя в тексте перед юе жи “месяц и число” стоит иероглиф шэн “рождение”. Рассказывая о том, что монголы не помнили годов своего рождения, автор далее пишет: И бу нэн цзи ци чунь юй цю е (л. 3а) — “[Они] даже не могли вспомнить, это было весной или осенью”. В.П. Васильев переводит это предложение: “Они не умеют даже отличать весны от осени (!)”.

И-ла, вариант фамилии Елюй Чу-цая, и его второе имя — Цзинь-цин (л. 11б) в результате неправильного членения фразы и неверного чтения иероглифа ла как цы в переводе были объединены в одно и превращены в имя И-цы-цзинь.

По В.П. Васильеву, автор Мэн-да бэй-лу в 1221 г. встретился с Елюй Чу-цаем в Яньцзине. Между тем китайский автор лишь понаслышке передает, что в Яньцзине был такой человек. Как известно, Елюй Чу-цай в это время сопровождал Чингис-хана в походе в Средней Азии. Список таких неточностей в рассматриваемом переводе можно было бы продолжить. Но часть их отмечена в комментарии.

Как может Единственно Верная Гипотеза быть основана на столь искажённом источнике?
И ведь, что забавно: никто этой критики не прячет. Более того: на процитированный мною текст ведёт ссылка из Википедии! Вот просто открой статью «Мэн-да бэй лу», щёлкни по второй ссылке в списке литературы — и читай, какие конкретно претензии предъявляют к Васильеву современные историки. Но, как я уже когда-то писал, борцы с игом не склонны искать лёгких путей.
Дальнейшие соображения по поводу концепции Васильева и её трактовки автором «Короны» я изложу по ходу дела.

При этом В. П. Васильев подчеркивает, что два наименования — «Татар» и «Татань», встречающиеся в китайских источниках, означали исключительно одно и то же племя (этническую общность) — татары. Второе наименование — «татань», появляется в связи с искажением названия «татар» специфичным китайским языком, а так оба слова означали одну и ту же этническую общность (народность либо народ) (17, 135).

Это заявление снабжено постраничной сноской:

В китайском языке в слове «татар» звук «р» меняется, как видим, в данном случае на «нь» («татань»). Но бывает так, что «р» просто опускается или меняется на другой звук (букву): вот еще примеры о данном своеобразии китайского языка — название «персы» на китайском языке будет звучать так: «по-сы» (73, 110). Другой пример: «название Каракорума в китайских источниках передается как «Хэ-ла хэ-линь» (111, 40).

Во-от, тёпленькая пошла... В смысле, пора доставать ссылку на статью А.А. Зализняка. Ведь что заявляет автор «Короны»?

— ...Два и два — четыре.

— Иногда, Уинстон. Иногда — пять. Иногда — три. Иногда — все, сколько есть.

Нет, если бы автор просто со ссылкой на Васильева сказал, что «татань» есть «татар», искажённое в силу специфики китайского языка, то я промолчал бы. Ни я, ни автор «Короны» незнакомы с китайским языком, а потому обсуждать его тонкости не можем. Но ведь автор «Короны» этим не ограничился, и решил продемонстрировать эрудицию, заявив, что в китайском языке «р» — «иногда пять, иногда три, иногда все, сколько есть». То есть, замена происходит не по строгим правилам языка, а от балды.
И далее автор «Короны» снова цитирует Васильева:

Но Мэн-хунъ пишет Татар также и Татань, потому что китайский язык всегда искажает иностранные названия.

Как у Васильева обстояло дело с «Мэн-да бэй лу», мы уже видели. Вообще же, приведённая фраза — это тонкий лёд, очень тонкий. Но автор «Короны» не замечает опасности, и прыгает на этот лёд обеими ногами:

Учтем, пишет Мэнъ-хун свои «Записки о монголо-татарах» в 1219г., и это сведения очень хорошо знавшего Чынгыз хана и его соратников человека, представителя императорской ставки — военного командования Южного Китая у средневековых татар. Мэн-хун участвовал в разработке межгосударственных соглашений и принимал участие в боевых действиях войск Сунской династии (Южный Китай) против империи Цзинь (Маньчжурия и восточная часть Китая), совместно с войсками молодой державы Чынгыз хана. То есть, сведения Мэн-хуна — это сведения военного дипломата и разведчика. И главное — сведения Мэн-хуна дошли до нас в первозданном виде, уцелев при чистке китайской историографии (см. выше).

И, соответственно, проваливается. Что было более-менее простительно Васильеву в XIX веке, не прощается авторам в XXI.
Во-первых, Мэн Хун, даже если добавить к нему твёрдыйЪ знакЪ (и даже два), не станет автором «Мэн-да бэй лу». Этот текст написал совсем другой человек, Чжао Хун.
Во-вторых, Чжао Хун не мог написать свой отчёт в 1219 году, по той простой причине, что к монголам он ездил в 1220. Отчёт же написан в 1221.
В-третьих, автор «Мэн-да бэй лу» не мог «очень хорошо знать» Чингис-хана, потому что никогда с ним не встречался.
Всё это можно узнать, например из книги Р.П. Храпачевского, «Военная держава Чингисхана» (стр. 15 — 16 и 304 — 305), или из комментариев и дополнительных материалов к переводу Н.Ц. Мункуева. Но до чтения таких книг автор «Короны» не снисходит.

Мухури, (ближайший соратник и соплеменник Чынгыз хана. — Г. Е) при свидании с китайскими чиновниками, постоянно называл себя татарским человеком.

Мухали звал себя «татарским человеком» потому, что разговаривал с китайцами, которые звали «татарами» всех монголов. Возвращаясь к примеру с немцами, приведённому в прошлый раз: разговаривая с французом по-французски, немец назовёт себя аллеманом, однако членом племенного союза аллеманов он от этого не становится.

Пожалуй, в истории самое распространенное название-определение любой державы, которое давали своему государству его основатели — «вечное». Например — «Москва, третий Рим, будет стоять вечно», или — «Вечный город» (the Eternal City) — Рим.

Вот прям так и запишем. Московское государство в начале XVI века основал монах Филофей (кстати, пирожок с полки тому, кто найдёт «стоять вечно» в словах «Два Рима пали, третий стоит, а четвёртому не быть»). А Ромул и Рем, без малого три тысячи лет назад, говорили на современном нам английском языке.