«На основе фантастической сказки, написанной недалекого ума автором...» ©

Итак, что нам известно об отношении А.Н. Нестеренко, автора книги «Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище», к «Житию» князя Александра? В двух словах это отношение можно сформулировать так: «Житие» врёт. Аргументируется это положение следующим образом:

1. Классик отечественной исторической науки В.О. Ключевский относился к «Житиям», как к источникам, весьма скептически.
2. Доверие к «Житию», как к источнику, может привести к признанию достоверности чудес. Стало быть, если мы признаем реальность Невской битвы — мы должны признать реальность ангелов.
3. «Житие» хвалит Ярослава Всеволодича, а он был человек нехороший. Дополнительно нам сообщают, что ещё нехорошим человеком был князь Всеволод, который подло помешал Батыю уничтожить Старую Рязань, разорив её заблаговременно. Другой вопрос, что Всеволод отношения к надёжности «Жития» не имеет, и данная информация была добавлена просто так, для нагнетания обстановки. Хичкок бы оценил.
4. «Житие» неправильно описывает внешность Невского. Обосновывается это, помимо прочего, тем, что из братьев Александра не получилось выдающихся исторических персонажей.

В общем, автор утверждает, что использовать «Житие» как исторический источник нельзя.

С точки зрения академической исторической науки жития святых не являются документом, по которому можно реконструировать исторические события. 

И ещё:

Может быть, житие Александра Ярославича исключение из правила и является надежным источником достоверной информации? Нет. Как раз наоборот. Оно грубо искажает даже хорошо известные исторические факты. 

И ещё:

На основе фантастической сказки, написанной недалекого ума автором, в России возник государственный культ Александра Невского.

То есть, в сумме, «Житие»  — это фантастическая сказка слабоумного средневекового монаха, которая никак не может использоваться как исторический источник. И что же делает автор, обосновав, как ему кажется, данный тезис?
Правильно! Берёт  «Житие» и начинает использовать его, как исторический источник. С одной стороны, автор пытается произвести некую критику источника, а в другой  — построить свою собственную теорию на основе данных, полученных из  «Жития». Того самого «Жития», верить которому, как мы только что узнали, категорически нельзя.

В русских летописях шведов называют свеями, свеонами, но никак не жителями «полунощной римской области». Почему же историки не сомневаются в том, что автор «Жития» называет так шведов?

А кого же ещё? Норвежцев? Выбор-то небольшой. Автор «Жития» указал: «северная католическая страна». Как он это сделал, это претензии к его идейной позиции, но не к фактической достоверности его слов.

Не находя объяснений ни в летописи, ни в «Житии», отечественные историки демонстрируют чудеса смекалки, пытаясь объяснить мотивы шведского вторжения. 

Например?

Вот, к примеру, оригинальная по своей глупости версия из советской детской книжки под названием «Книга будущих адмиралов»: «Шведы не могли примириться с тем, что, кроме них, есть народ, который знает мореплавание, умеет строить корабли, сам ведет торговлю с близкими и далекими странами» (А. Митяев. «Книга будущих адмиралов», с. 31).

О да. Митяев — это просто монстр отечественной историографии. Ещё можно было поопровергать учебник по природоведению за четвёртый класс. А есть еще и Букварь, и «Мама, почитай-ка»... Непочатый край работы.
Кроме Митяева, досталось Костомарову и Соловьёву. Да-да, тому самому Сергею Михайловичу Соловьёву, на которого автор так любит ссылаться, как на источник истины в последней инстанции. Когда автору это выгодно, разумеется.

Ведь шведы не совершили никаких враждебных действий: их корабли входят в Неву, подплывают туда, где в нее впадает речушка Ижора, и там останавливаются, вместо того чтобы продолжить путь к цели своего похода. Место, где они остановились, Новгороду не принадлежало. По крайней мере, русские тут тогда еще не жили. В этих краях проживали новгородские данники Ижоры, участники набегов карелов на Швецию.

Ну да. Не совершили никаких враждебных действий. Только высадили крупный вооружённый отряд на чужой территории, в чужой сфере влияния. Всего-то!

О том, для чего потенциальные «захватчики» остановились на берегах Невы и почему они простояли на этом месте целую неделю, ни НПЛ и «Житие» ничего не сообщают. 

И далее:

Шведы ни на кого не напали, не грабили. Просто стояли лагерем. Может быть, на берегу Невы и Ижоры расположился обыкновенный купеческий караван поторговать с туземцами (особенно, если предположить, что в этом месте действительно было ижорское поселение)? Это объяснило бы и то, почему шведы, вместо того, чтобы продолжать свой поход, так долго простояли на одном месте. 

А еще проще бездействие шведов объясняет другая гипотеза, выдвинутая давно и не мною (чужих лавров мне не надо). Шведы никуда не пошли просто потому, что на данный момент не собирались. Они строили укрепленный лагерь, чтобы дальнейшем выстроить на его месте настоящую крепость. Это предположение объясняет и бездействие шведов, и обеспокоенность летописца по поводу шведской угрозы. И оно, в целом, не противоречит данным ни летописи, ни «Жития»  — в отличие от гипотезы о купцах.
Но у автора есть секретный козырь, чтобы доказать именно мирный характер шведский экспедиции. Итак, шведы пришли торговать, а не воевать, потому что

...установили в своем лагере шатры.

«Ту би континуед. Континуед ту би...» ©