«...на триста лет остановили русскую экспансию в Ливонию» ©

В завершение своего анализа Ледового побоища автор начинает задавать риторические вопросы.

Кого же разгромил Александр Ярославич в «крупнейшем сражении Средневековья»? Во всяком случае, «Ледовое побоище» не нанесло урона ливонским рыцарям: трудно нанести поражение тем, кто в этом сражении фактически не участвовал.

Как известно, «все лгут». И все источники, рассказывающие об участии ливонских рыцарей в
Ледовом побоище (кстати, почему в кавычках?) тоже врут. Скопом. Что же до «не нанесло урона», то, в общем-то, рыцарей в Ордене были отнюдь не тысячи, и потерю 26 из них Ордену трудно было не заметить. Не говоря уж о том, что автор LR, мягко говоря, пристрастен, и погибших рыцарей могло быть отнюдь не 26. Он там и про 60 русских, атакующих одного немца, писал. Дельбрюка на таких хронистов нет, понимаешь...

Орден сохранил свой военный потенциал и продолжал расширение своих владений.

После поражений, понесённых от Карфагена, Рим сохранил значительную часть своего военного потенциала, и в конце концов выиграл войну, значительно расширив свою территорию. Это не значит, что битвы при Каннах не было, или что поражение было для римлян несущественным.

При Дурбе четыре тысячи литовцев уничтожили сто пятьдесят рыцарей, а в «Ледовом побоище» пятнадцати-двадцатитысячное русское войско — в шесть раз меньше — двадцать шесть (двадцать убитых, шесть взятых в плен, по ЛРХ). И после этого у кого-то поворачивается язык назвать Александра Ярославича великим полководцем?

Двадцатитысячное русское войско?
« — Рядовой Смит, представьте, что на вас движутся триста вражеских солдат. Что вы сделаете? — Расстреляю их всех из своей винтовки, господин сержант. — С правого фланга подходят ещё четыреста, ваши действия? — Расстреляю всех из своей винтовки, господин сержант. — А теперь ещё пятьсот с левого фланга. — Расстреляю всех из своей винтовки, господин сержант. — Рядовой Смит, где вы возьмёте столько патронов? — Там же, где вы взяли столько вражеских солдат.»
Двадцатитысячное русское войско... Нехватка Дельбрюков ощущается всё сильнее.

Не немецкую агрессию остановил Александр Ярославич, а «немцы», разбив вторгшиеся в Дерптское епископство войска, на триста лет остановили русскую экспансию в Ливонию.

То есть, как? Вроде, победу Александра на Чудском озере пока, кажется, не оспаривал даже автор?
Хотя нет. Всё в порядке:

Сокрушительное поражение Домаша Твердиславича убедительно продемонстрировало, что даже наспех собранное небольшое войско Дерптского епископства может дать достойный отпор агрессору. 

После того, как немцы разгромили авангард не сильно большой армии, русские испугались на триста лет вперёд. Хотя вскоре после этого сражения те же самые немцы были жестоко биты той самой русской армией.

После этого крупных нападений многотысячных войск нескольких русских княжеств (подобных походу Ярослава Всеволодовича в 1222 г.) на «немцев» не было до Ливонской войны.

А как же с многократно поминаемым походом псковичей в 1343 году? То есть, ходить многотысячными армиями русские после разгрома Домаша боялись, а устраивать рейды по вражеской территории — нет? Hit-&-Run такой Hit-&-Run.

Следующую попытку грабительского набега русские предприняли не в немецкие, а в датские владения. Поражение в Раковорской битве окончательно остудило пыл наших предков.

Нет, ну конечно, обе стороны объявили Раковорскую битву своей победой. Но неплохо бы самому автору определиться, кто, по его мнению, победил в этом сражении. Чуть раньше автор писал:

Интересно, что ровно столько же – семь верст преследовали русские отступающего противника в Раковорской битве, которая состоялась четверть века спустя после «Ледового побоища». Случайное совпадение? Вряд ли. Похоже, автор рассказа о «Ледовом побоище» позаимствовал эту цифру именно из описания Раковорской битвы. 

Хорошо, допустим, тут речь идёт исключительно о том, что один средневековый летописец скопировал текст у другого. Но чуть дальше автор пишет:

После сражения, так и не взяв Раковора, дружины русских князей, простояв в знак победы три дня «на костях» (на поле битвы), попросту разошлись по домам, не сделав никаких попыток закрепиться на территории Ливонии.

Недвусмысленно сказано о победе русских. Три дня стояли «на костях» в знак победы, чего уж яснее. И вот на тебе — «поражение в Раковорской битве!»

В этой книге я упомянул таких выдающихся князей, как благородный рыцарь Мстислав Удалой...

Который «блестяще» проявил себя при Калке, например.
По поводу захвата крестоносцами Константинополя автор пересказывает и цитирует «Повесть о взятии Царьграда крестоносцами» (справка об источнике, текст самой «Повести»). Уточню, что сам древнерусский летописец слова «крестоносцы» не употреблял. А после пересказа и цитирования «Повести» автор сообщает:

Важно отметить и тот факт, что с падением Константинополя Византия не погибла. Она распалась на несколько самостоятельных государств (три империи и одно царство).

Не погибла, только вот распалась, а столица с большей частью территории была захвачена чужаками. Пустяки какие!

Но ни сами византийцы, ни их духовные братья на Руси даже не попытались прийти на помощь Константинополю и освободить его от «врагов православия».

Помнится, И. Кошкин популярно объяснял, почему в конце XI века русские княжества не заинтересовались перспективой крестового похода. Этот текст я и рекомендую интересующимся. Что же до византийцев, то, собственно, они (а именно Никейская империя, крупнейший из осколков Византии) и освободили свою столицу от «врагов православия».
Оставшуюся часть критического опуса, я, пожалуй, разделю пополам.