«...заумщики-шарлатаны, коекакеры.» ©

Закончим про иго, пожалуй. И вообще, закончим сегодня с чтением книги М. Веллера «Великий последний шанс».

Разве так веками резали турки греков и сербов - с caжанием на  кол, с осквернением храмов, с массовым yгоном в рабство?

Ордынцы тоже тоже жгли людей заживо, при случае разрушали храмы (вместе со всеми, кто там находился, см. «Оборона Владимира») и массово угоняли людей в рабство. Кстати, что касается рабства: после Орды эстафету приняло Крымское ханство, так что временами ига работорговля не ограничилась.

Потому и бежали западные славяне и мадьяры под Габсбургов россыпью и странами в империю...

Пачками бежали, пачками! И коробками. Например, такая представительница  западнославянского мира, как Польша, не была поделена Габсбургами с Пруссией и Россией, а бежала под Австрию от турок. Интересная концепция. Только полякам про неё рассказывать не надо: побьют. Канделябром.

... что только немецкой жесткости солдаты оказались способны отбить и не пускать турок дальше.

Во время осады Мальты в 1565 турок отбили рыцари, происходившие, по преимуществу, из романских стран. Вену — столицу тех самых жёстких Габсбургов — в 1683 спасло войско Яна Собеского, где славяне составляли немалую часть. Россия воевала с Портой не без успеха. И т.д.

Про доколумбовы-докортесовы индейские государства Америки мы вообще умолчим. Там  пленных резали поголовно, тысячами и десятками тысяч, в жертву богам, а потом эти государства испанцы просто обнулили под  крест и корону. Уж не повезло так не повезло.

Кому не повезло? Тем, кого с приходом испанцев перестали резать в жертву богам? Замечу, что общепринятой оценки численности населения доколумбовой Америки (хотя бы с точностью до 1 — 2 миллионов) в природе не существует. Соответственно, нет более-менее правдоподобной оценки количества жертв конкисты и последовавшего за ней испанского порядка.

Про Восток тоже лучше не надо, ограничимся Западом.

Разумеется, сразу после этого предложения автор переходит к истории Востока — Китая и Японии. Такие вот люди авторы. Но я не удивляюсь, уже привык.

На Востоке и жизнь — иллюзия, и горе не беда. В начале нашей эры в периоды  нескончаемых гражданских войн в Китае пленных резали (а куда девать? и чего  жалеть?) колоннами и армиями, заваливая горные долины. В III веке народу было втрое меньше, чем за сто лет до этого.

Что любопытно, мои друзья, живущие именно на Востоке, после этого абзаца сильно ругали и книгу, и автора.

И атомные бомбы на нас, как на Японию, не бросали.

Бомбардировка Хиросимы и Нагасаки — часть второй мировой войны. А именно в этой войне наша страна пострадала, как никакая другая.

И на мелкие дребезги, как Германия времен Гете, мы не рассыпались.

На мелкие дребезги рассыпалась практически любая европейская страна, не исключая и нашу. «Феодальная раздробленность» это называется. В советском учебнике (за 6 класс) про такие вещи было. Наше различие с Германией состоит в том, что мы из свою раздробленность преодолели к XVI веку, а они к XIX.

И на части нас враги не разрывали, включая в себя с полной утерей независимости, как многократно Польшу!

Не потому, что эти самые враги плохо пытались...

И не было у нас Варфоломеевской ночи...

У французов не было опричнины. И?

... или армянской резни.

Геноцида-то против нас не было? Автор бы хоть материалы Нюрнбергского процесса почитал, что ли.

Так возблагодарим Бога, что время нашего Ужаса ограничилось третью века правления Ленина.

Тут что-то не так либо с историей (в объёме школьного курса), либо с арифметикой (опять же, в объёме курса начальной школы). И опять же, для доказательства вопиющей ужастности чужой истории автор, не стесняясь, берёт отдельные эпизоды. Во Франции была Варфоломеевская ночь? В Германии Тридцатилетняя война? В Америке конкиста? Значит, вся история этих стран или даже целых частей света была страшна, кошмарна и ужасна. В России были подряд революция, Гражданская война, раскулачивание, Отечественная война — но это так, эпизод, вычёркиваем.

Но не забудем, что именно то же  время вознесло Россию на вершину международного могущества и — да, своеобразной, но — славы.

Россия и в XIX веке была одной из самых могущественных мировых держав.
Кроме того, автор считает, что бедствия народа компенсируются политическим весом государства? Представьте, что человеку говорят: «Ничего, что ты ногу сломал, зато смотри, какой у нас в городе уровень преступности низкий!». Отношение сапога к батарее, однако.
И заключение автора по поводу нашей истории:

За такую историю свечку благодарственную ставить надо и за доброту и милость благодарить. Незнание страстотерпию замена плохая.

А теперь моё заключение по поводу прочтённой мною главы из книги М.И. Веллера.
1. На мой взгляд бороться, в первую очередь, следует не со сложившимися историческими представлениями, а со злоупотреблением ими. Если политик, как король из пьесы Шварца, объясняет свои бездействие, некомпетентность, коррумпированность, проявленные здесь и сейчас, исторически сложившимися причинами — такого политика нужно гнать. Но дело в том, что негодность данного политика к достоверности тех или иных исторических взглядов не имеет никакого отношения.
2. Если уж так хочется посокрушать мифы, следует сперва убедиться, мифы ли это? Для простейшей проверки достаточно вспомнить школьный учебник по разбираемому предмету. А иначе получается, как у автора: практически каждая фраза в разобранной мною главе содержит ошибку, натяжку или неточность. В некоторых фразах таких ляпов по два или три. Причём, если кто-нибудь заметил, ссылок на источники (или хоть на Вики) в этом моём разборе очень-очень мало. Из принципа. Дело в том, что по преимуществу речь идёт о вещах, которые сколько-нибудь грамотный человек, интересующийся историей, помнит со школьной скамьи.
3. И, на закуску, ещё одна цитата из разбираемой книги.

Как хранительница высокой духовности – русская литература явила собою зрелище не столько прискорбное, сколько естественное. То есть. Основная масса оказалась бездарями, идиотами, приспособленцами, никчемушниками. Детективщики, сериальщики, чернушники, попрошайки, прихлебатели, заумщики-шарлатаны, коекакеры.

Ну, зато в русский литературе есть книга «Великий последний шанс», демонстрирующая чудеса высокого профессионализма. Значит, какой-никакой шанс у этой литературы есть?
Правда, боюсь, что в самом деле последний.