«...и поймали по Луге все кони и скот...» ©

В предыдущей серии:

... На такой отчаянный шаг, как война с «низовой землей», новгородцы могли пойти только в том случае, если они были абсолютно уверены в том, что смогут повторить успех Липицкой битвы.
И какие у них были основания для уверенности в победе?
Для этого им нужен был князь, равный по масштабу Мстиславу Удалому. На это место напрашивается только одна кандидатура...
«И этот человек...» Барабанная дробь...

Не кто иной, как Герпольт Ярослав Владимирович, так блестяще проявивший себя во Пскове!
При анализе тонкостей новгородской политики нам напоминают и о другом Ярославе, Всеволодиче:

... усиление власти Ярослава Всеволодовича вызвало в Новгороде обратный эффект — ослабление Владимиро-Суздальской партии. Однако до нового конфликта с «низовой землей» дело так и не дошло. Всего через несколько месяцев новгородцы посылают к Ярославу Всеволодовичу с просьбой дать им князя.

То есть, чуть раньше было сказано

...новгородцы не только отказываются от услуг самой боеспособной силы своего войска — княжеской дружины, но бросают вызов Великому князю: изгнание из Новгорода его жены и сына равносильно объявлению войны с «низовой землей».

Очевидно, вызов Великому князю, равносильный объявлению войны, не есть конфликт с «низовой землей».

По версии НПЛ, причины, которые заставили Новгород искать примирения с Ярославом Всеволодовичем, — союз вожан с ливонцами и нападения на новгородские пригороды. Новгородский летописец пишет: «В ту же зиму пришли немцы на водь с чюдью и повоевав и дань на них возложили, а город учинили в Копорье. И не это было зло, но и Тесов взяли и за 30 верст до Новгорода гонялись, купцов били от Луги и до Сабли. Новгородцы послали к Ярославу по князя, и дал он им сына своего Андрея. Тогда же подумавши новгородцы, послали владыку с мужами по Александра; а на волость Новгородскую нашли литва, немцы и чюдь и поймали по Луге все кони и скот» (НПЛ)... Почему вожане, долгие годы покорно платившие дань Новгороду, вдруг взбунтовались?

И далее автор рассматривает политические резоны, в соответствии с которыми вожане попросили защиты у Ордена и заключили с ним союз. Эти выкладки, признаться, живо напоминают стратегию выживания за минора в игре Europa Universalis. Только вот беда: летописец ясно сообщает, что у вожан не было возможности решать, какой вариант им выгоднее: пришли немцы, и, «повоеваша», заставили вожан платить дань и (как мы увидим позже) выставлять вспомогательные войска.
После этих событий новгородцы вынуждены были, стиснув зубы, пойти на поклон к Ярославу Всеволодичу:

...новгородцы убедились в том, что Ливония не может помочь им в борьбе с Великим князем и стоящей за ним Ордой.

Небольшое уточнение: убедиться новгородцы могли лишь в том, что Орден не поможет им. А почему не будет помощи от Ордена — потому, что у ливонцев недостаточно сил, или же рыцарям и в голову не приходило спасать Новгород от кого бы то ни было, это уже отдельный вопрос.

Кроме того, если бы речь шла о том, что Орден начал захват русских земель, в чем его обвиняют наши историки, то он развернул бы строительство замков на оказавшихся под его контролем псковских и новгородских владениях. Например, в Пруссии за десять лет (1231—1241) тевтонцы построили сорок каменных замков. В русских землях — ни одного.

Т.е., за полтора года (конец 1240 — начало 1242) рыцари должны были отстроить в свежезавоеванных землях каменный замок? Дело-то при средневековых технологиях долгое, хлопотное.

С другим поставщиком князей в Новгород — Смоленском интересы новгородцев диаметрально разошлись... Но самое главное, Смоленск вел войну с литовцами. Борьба со стремительно набирающей силу Литвой, уже почти подмявшей под себя вконец изнемогший Полоцк, отнимала у смоленских князей все силы. Если бы Новгород призвал князя из Смоленска, то ему пришлось бы участвовать в этой войне. С точки зрения Новгорода, участие в походах против Литвы — занятие опасное и малоприбыльное. Зачем рисковать жизнью в литовских болотах и лесах, когда в Ливонии легко можно взять богатую добычу?

У новгородцев вроде как «враг у ворот», а они о грабежах думают. Могучие люди. Глыбищи!

 А угрозы безопасности Новгорода литовские набеги в то время еще не представляли.

Ну вот, например:

Томь же лѣтѣ изгониша Литва Русь оли до търгу, Вперёдѣ, и засада: огнищанѣ и гридба, и кто купьць и гости, и выгнаша я ис посада опять, бьющеся на поли; и ту убиша нѣколико Литвы, а рушанъ 4 мужа: попа Петрилу, 2 Павла Обрадиця, а ина два мужа; а манастырь святого Спаса всь пограбиша, и церковь полупиша всю, и иконы и прѣстолъ, и цьренци 4 убиша, и отступиша на Клинъ..

Выходит, что с Литвой дело обстояло не так уж и безобидно?
А возвращаясь к причинам, по которым новгородцы обратились за помощью против несостоявшихся союзников к несостоявшемуся врагу, мы узнаем, что одной из таких причин был сам Ярослав Всеволодич, а вернее, черты его характера. Дело в том, что Ярослав был не только тиран и редиска, но и... тормоз?!

... приглашение в Новгород князя из другого рода автоматически означало объявление войны Великому князю владимирскому.

И вновь уже приводившаяся цитата:

...новгородцы... бросают вызов Великому князю: изгнание из Новгорода его жены и сына равносильно объявлению войны с «низовой землей».

Да, я понимаю. В разговоре о туго сображающих князьях два раза цитировать одно и то же чревато — но во имя истины я готов пойти на этот риск.
Новгородцы были ушлые. Они знали, что соображает любимоненавистный князь туго, доходит до него плохо, в общем, не князь, а резиновый жираф. Поэтому войну ему нужно объявлять два раза, чтоб дошло. И хитрые новгородцы нагло этим воспользовались! Они объявили войну Ярославу один раз, продемонстрировав, таким образом, свою независимость и фигу в кармане, а потом, вместо того, чтобы как честные люди, объявить войну вторично, прибежали мириться и воевать не стали. Ну не подлецы ли, а?!

То, что псковичи и вожане призвали на помощь католиков, вызвало недовольство самой влиятельной силы Руси — православной церкви.

Мы сегодня уже выяснили, как вожане призвали на помощь католиков.

Так что если Папа, после того как татары вторглись в Европу, благословлял свою паству на борьбу с захватчиками, то в то же самое время в православных храмах, скорее всего, молились за победы хана Батыя.

Смелое предположение.

До взятия Копорья русским не удалось овладеть ни одним даже самым плохеньким ливонским замком. Более того, следующие триста лет им это тоже не удавалось.

А  «ливонский замок» это обязательно стоящий в Ливонии и выстроенный ливонцами? Или русская крепость Псков, отбитая Александром у немецких фогтов после Копорья, всё-таки, потянет на хотя бы, плохенький ливонский замок?